Источник волшебства - Страница 100

100

Она не хотела, чтобы чувства, которые она испытывает к Дэвиду, сгнивали заживо, в незаконной любви, которую им «разрешит» Кетрав. В скуке, пресыщении и страхе. Лучше уж сразу все разорвать. И сохранить воспоминания о лучших днях ее жизни где-то глубоко-глубоко в сердце чистыми и незапятнанными.

– Почему? – спросил Дэвид. – Разве высокорожденным можно вступать в брак только с высокорожденными? А тех, кто нарушит правило, ждет мучительная смерть? Не выдумывай. Я еще мало что знаю о вашей истории, но у вас полно случаев, когда заключались браки с дворянами или вообще с какими-нибудь совершенно безызвестными персонами…

– Но только в периоды мира в семье. Иногда мир мог продолжаться несколько столетий. Но сейчас надвигается хаос. Мое положение таково, что меня хочет заполучить каждая из противоборствующих сторон. Все люди в моем окружении, все, кто мне дорог, – все находятся в очень большой опасности. Я ведь уже объясняла. Тебя используют против меня. В конце концов, этим все закончится.

– Ты не можешь знать будущего, – ответил Дэвид. – Ты не знаешь, как все повернется. И ради страхов, которые могут реализоваться потом – а могут и не реализоваться, – ты хочешь выгнать меня сейчас. Ты позволяешь будущему определять настоящее. Это не правильно. Так ты просто покоряешься страху. Заранее. Отказываешься от борьбы.

– А что – правильно? – с тихой злостью спросила принцесса. – Отказаться от всего, что у меня есть ради приятных минут, проведенных нами вместе? Ты хочешь, чтобы я покинула свою родину, уехала с тобой – но я этого не хочу! Я отсюда не сбегу. Это мой дом, моя жизнь – и я не знаю и не хочу другой.

– Я и не говорил об этом. – Дэвид пожал плечами. – Я уже понял, что тебя бесполезно уговаривать уехать. Для тебя это вопрос принципа, ты хочешь выжить в этом мире, найти в нем свое место. Ради этого ты готова на все. Это действительно твоя жизнь. Хорошо, я не против. Но один я отсюда не уеду. Ты остаешься – значит, и я остаюсь. Ты не можешь измениться, но я – могу. Я надеялся, ты это уже поняла. Но нет: снова приходится объяснять все заново.

– А может быть, я не хочу, чтобы ты менялся? – тихо спросила она.

– Для тебя я буду тем же, что и раньше.

– И ты действительно думаешь, что я должна наплевать на свое положение… на здравый смысл… вообще на все – ради тебя?

– Ради меня – не знаю. – Дэвид покачал головой. – Ради любви – да.

– Это чувство – слабость. Мы слишком уязвимы, когда любим кого-то.

Дэвид поймал ее взгляд.

– А зачем быть сильным, если нет ничего, за что стоило бы бороться? Власть ради власти, магия ради магии, мощь ради мощи – это еще более безумно.

– Так значит, ты считаешь, что твоя любовь что-то значит в этом мире? Она способна преодолеть всю эту власть, пересилить любую мощь и волшебство, победить смерть?

Дэвид этого не говорил, но он вдруг понял, что она давно спорит не с ним, а с собой. Какая-то ее часть говорила нечто созвучное словам Дэвида, другая – противоположное. Он понял, что Идэль разрывается между каким-то двумя возможностями, стоит перед важнейшими внутренним выбором, между тем, как видеть мир, что поставить во главу угла, что признать подлинной ценностью. Этот конфликт назревал в ней давно, Дэвид послужил лишь катализатором процесса. Он не думал, что любовь способна решить все проблемы, но Идэль ставила его перед необходимостью ответить «да» или «нет», и никаких полутонов не допускалось. Он это понял, когда начал отвечать, пытаясь уйти от прямого ответа и повернуть разговор в другое русло, – увидел, как тускнеют ее глаза. Она снова отдалялась, становилась чужой. Все равно, как если бы он согласился с тем, что любовь ничего не значит. Идэль не оставляла ему выбора: все или ничего. Два варианта и никакой середины.

– Да, – сказал он, не отпуская ее взгляда. – Да, я так считаю.

– Ну что ж. – Идэль натянуто улыбнулась. – Сейчас мы это проверим.

* * *

Боевая станция «Громовержец» покинула Хеллаэн незадолго до полуночи. Станция не имела никакого материального воплощения и существовала как исполинский конгломерат заклятий на одном из энергетических пластов Темных Земель. Она вышла за пределы метамагического поля метрополии, влившись в более масштабную систему течений, соответствующую всему нимриано-хеллаэнскому потоку миров. По одной из артерий станция беззвучно продвигалась к периферии. Все энергетические потоки приводили к различным мирам, которые служили как бы поворотными пунктами, регулирующими направление течений. Кроме миров здесь существовали системы меньшей сложности: руины лекемплетов, огромные области разреженной энергии, системы каналов и пересадочных станций, созданные хеллаэнскими торговцами и путешественниками. Сенсоры «Громовержца» были достаточно чувствительными, чтобы фиксировать все это разнообразие, но сам он использовал для перемещения тот уровень частот, который людьми, богами и демонами оставался практически неосвоенным. «Громовержец» был волной, которая сама могла настраивать собственную частоту. Он оставался невидим и неслышен среди блистающего великолепия астрала.

Станция достигла мира НN-2983А через несколько часов. Она могла сделать это и быстрее, но тех, кто контролировал ее, конфиденциальность заботила даже больше, чем успешное выполнение задания. Из энергетических артерий, общих для всего потока, «Громовержец» влился в кольцевые течения НN-2983А. Метамагическое поле этого мира было на несколько порядков проще и слабее, чем то, которое формировала метрополия; «Громовержцу» пришлось двигаться совсем тихо и медленно, чтобы не вызвать возмущений, которые могли быть замеченными обитателями планеты. Словно фантастический, немыслимый корабль, «Громовержец» входил в гавань мира, постепенно приближаясь к своей конечной цели.

100